Версія для друку 21 листопада 2013 року

После Михо

В Грузии впервые за всю постсоветскую историю страны одна политическая эпоха сменяет другую мирным путем 17 ноября в Грузии состоялась инаугурация новоизбранного президента Грузии Георгия Маргвелашвили. В этот же день де-юре были прекращены полномочия Михаила Саакашвили – человека, изменившего свою страну до неузнаваемости. Преобразования были стремительными. И очень болезненными и для страны, и для граждан.

Собственно говоря, в той ситуации, из которой пришлось вытаскивать Грузию, других вариантов не было в принципе. Однако попытка всего за несколько лет поднять страну с самого дна в мировые лидеры по динамике развития и изменений не могла не привести к своеобразной «кессонной болезни» в обществе.

Грузины не выдержали темпа, предложенного неугомонным и жестким Михо, и сначала во время парламентских, а потом и президентских выборов проголосовали за передышку. Похоже, это понял и сам Саакашвили, о чем он сказал в своем прощальном телеобращении к гражданам страны.

Пока еще действующий глава государства поблагодарил жителей Грузии за то, что они дважды проголосовали за него на президентских выборах. При этом он отметил, что отдых ему не нужен, но «пришло время, когда вы должны отдохнуть от меня». «10 лет назад я предложил вам путешествие в будущее, но не обещал, что дойдем до конца. Это было увлекательное путешествие, и это будущее настало сегодня. И оно принадлежит вам», — подытожил уходящий президент.

Подробно

Эпоха Саакашвили

Как это ни парадоксально, даже поражение партии Саакашвили на парламентских и президентских выборах стало буквально историческим достижением уходящего президента Грузии. Все дело в том, что в стране впервые за всю постсоветскую историю одна политическая эпоха сменяет другую мирным путем.

Еще в 1989 году коммунистическое правительство Джумбера Патиашвили вынужденно подало в отставку после трагедии 9 апреля, когда при попытке разогнать митинг у Дома правительства погибли десятки людей. В октябре 1990 года в результате многопартийных выборов к власти пришел Звиад Гамсахурдиа, который был свергнут в январе 1992 года вооруженными формированиями во главе с экс-командующим национальной гвардией Тенгизом Китовани и Джабой Иоселиани, которые «пригласили на царство» бывшего министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе. Очередь последнего пришла в ноябре 2003 года – он лишился власти в результате «революции роз». И с этого момента в Грузии началась новая эпоха – эпоха Саакашвили.

Десять лет назад он принял нищую, фактически не существующую страну. Иначе как failed state (несостоявшееся государство) Грузию не называли. И это было правдой. В стране центральное правительство было таким слабым и неэффективным, что оказалось не в состоянии контролировать большую часть территории. В этих условиях Саакашвили удалось совершить чудо – в результате реформ страна сумела преодолеть проблемы, с которыми до сих пор безуспешно борются и в России, и в Украине.

В Грузии были радикально упрощены процедуры, по которым гражданин должен обращаться в органы власти (получение справок, оформление документов на собственность и паспорта). ГАИ упразднили и создали с нуля из людей, прежде не служивших в полиции. Радикально уменьшилось количество необходимых согласований в строительстве. Все это привело к тому, что в рейтинге Doing Business Грузия поднялась на 7-е место из 183.

Количество налогов уменьшили с 22 до 6, их существенно упростили (например, работник платит только подоходный налог по фиксированной ставке 20%, в которую уже включены пенсионные выплаты и др.). Импортных тарифов всего три: 0% — для большинства товаров, 5% или 12% — на продовольствие и стройматериалы.

Кроме этого, с 2004 года государство распродало огромную часть своей собственности — землю, гостиницы, промышленные объекты, инфраструктуру и т.п. Фактически пришлось уйти и из сферы здравоохранения, где коррупцию другими способами победить не удавалось.

Кстати, правильность такого подхода подтвердилась на примере такой стратегически важной сферы, как энергетика. Даже во время российско-грузинской вой­ны в августе 2008 года российский собственник электрораспределительной компании в грузинской столице (госкомпания «Интер РАО ЕЭС») не пренебрег своими обязательствами.

Но, безусловно, главным и безусловным успехом Саакашвили стала борьба с коррупцией, которая еще с советских времен в стране воспринималась как неотъемлемая часть государственной машины. Она пронизывала все слои власти, сопровождала любое соприкосновение гражданина с чиновником. Поэтому-то главный удар реформаторов был направлен на преодоление этой системной проблемы.

Как отмечали различные СМИ, за последние годы ни одна страна в мире не очищалась от коррупции столь быстрыми темпами, как Грузия. Занимая в 2003 году 10-е место с конца в рейтинге восприятия коррупции Transparency International, к 2009-му она поднялась на 66-е место из 180. За этот же период та же Россия проделала обратный путь: в 2003 году она была на 38 позиций выше Грузии, а к 2009-му отстанет от нее на 80 позиций, занимая 146-е место в мире.

Саакашвили доказал, что при наличии политической воли можно бороться с коррупцией и в таких традиционно замешенных на системе неформальных криминальных отношений политических культурах, как грузинская. Даже недруги уходящего президента признавали, что полицейские и чиновники в республике перестали брать взятки, а воры в законе утратили статус неформальных лидеров нации.

Все вышеперечисленные меры самым серьезным образом повлияли на рост бюджетных доходов. Если в 2001–2003 годах приватизация приносила не более 1% доходов консолидированного бюджета, то в 2005–2007-х ее вклад в казну вырос до 10,7–12,9%. В 2005 году доходы от приватизации достигли $231,4 млн (значительно больше, чем за предыдущие девять лет) и продолжали расти. Среднегодовые же темпы экономического роста в 2004–2007 годах составляли 9,3% — такие величины в мире принято называть экономическим чудом.

Вплотную

Новая Грузия

Впрочем, абсолютно беспроблемной смену власти в Грузии назвать все же нельзя. Дело в том, что после прихода к власти «Грузинской мечты» в стране началась целая серия процессов против людей из команды Саакашвили, занимавших ранее высокие государственные посты.

Единое национальное движение (ЕНД) заявляет, что это является политическим преследованием оппозиции. Новые власти это категорически отрицают. Отбывает предварительное заключение экс-премьер страны, генсек ЕНД Иване Мераби­швили. Экс-министр обороны Бачана Ахалая был приговорен к заключению (3 года и 9 месяцев) по делу о так называемом тюремном бунте в 2006 году. Ему предъявлены и другие обвинения.

На таком вот эмоциональном и информационном фоне 27 октября в Грузии прошли президентские выборы, победу на которых одержал кандидат коалиции «Грузинская мечта» 44-летний философ Георгий Маргвелашвили, работавший в новом правительстве министром образования. Он набрал 62,11% голосов. Саакашвили не мог участвовать в выборах, так как уже дважды становился президентом Грузии. От его партии «Единое национальное движение» был выдвинут Георгий Бакрадзе, занявший второе место.

Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен назвал победу Георгия Маргвелашвили «тестом на демократию». В свою очередь в Госдепе США отметили: прошедшие выборы в Грузии «однозначно отражают волю народа».

Впрочем, комментарии лидеров ЕНД свидетельствуют не только о готовности следовать демократическим критериям, но и о желании взять реванш на следующих выборах.

Дополнительную интригу вносит и фактор неопределенности вокруг партии победителей. Создатель «Грузинской мечты» премьер-министр Бидзина Иванишвили в очередной раз подтвердил, что уйдет из политики в течение недели со дня инаугурации нового президента. Уже состоялось представление главы МВД Ираклия Гарибашвили на пост премьера Грузии. В свете этих событий без ответа остается важный вопрос: сохранит ли разномастная ГМ единство без человека, на котором держалась?

А если учесть тот факт, что с 17 ноября именно и только на «мечтателях» лежит ответственность за страну, возможность реванша ЕНД не представляется слишком уж фантастической.

И все же стоит признать: почти десятилетняя эпоха Саакашвили подошла к концу. Тем не менее ушедший лидер почти наверняка обес­печил прочный атлантический и западный вектор в политических предпочтениях своей страны. Сейчас никто из сколь-нибудь значимых грузинских политиков не ставит под сомнение западный вектор как доминанту во внешней политике. Даже Бидзина Иванишвили при всех своих тесных связях с российскими деловыми кругами не может признать потерю территорий и резко пойти на сближение с Россией, не рискуя при этом в одночасье уничтожить свою политическую карьеру.

Спокойная фаза

Подтверждая этот тезис, уже после выборов премьер-министр Бидзина Иванишвили на встрече с израильскими дипломатами заявил, что одним из главных внешнеполитических приоритетов Грузии является вступление в НАТО. «Хочу отметить, что наша страна вносит свой вклад в безопасность Евроатлантического пространства, и это почетная для нас миссия», – сказал Иванишвили.

По его словам, на пути демократического развития перед Грузией по-прежнему стоят «сложные вызовы». «Оккупированы наши территории, а населению не предоставляется возможность вернуться в свои дома. За последний год грузинское правительство немало сделало для нормализации грузинско-российских отношений. На этом фоне российские войска продолжают сооружать заграждения и барьеры по линии оккупации. Правительство для решения этой проблемы делает прагматичные шаги с привлечением международного сообщества», – заявил Иванишвили.

Однако главное не это. Отличительной чертой нынешних президентских выборов эксперты называют окончание эпохи «харизматичных президентов». Помимо этого, страна переходит на новую конституционную модель, фактически превращаясь в парламентскую республику, в которой функции президента будут значительно сокращены, а главной становится фигура премьер-министра. То есть страна переходит к европейской модели построения системы власти.

Таким образом, Грузия входит в спокойную фазу существования без частых потрясений, сопровождавших правление националов. Такой же спокойной и предсказуемой обещает быть внешнеполитическая линия — прозападная, добрососедская с попытками наладить отношения с Россией без ущерба своим интересам.