Владимир Фесенко: Станет ли Донбасс разменной монетой между США и РФ, и что зависит от Украины

О планах Авакова и Путина по Донбассу

– В последнее время появились две относительно новые «инициативы» по Донбассу: от Авакова (тактика маленьких шагов) и от Путина (референдум). Что стоит за этим?

– План Авакова – это банальный самопиар, способ повышения своего политического статуса. По содержанию это эклектичный набор различных идей и предложений. План этот не реалистичен.

Во-первых, «малыми шагами» конфликт на Донбассе не разрешить. И любые «малые шаги» очень быстро упрутся в Донецк и Луганск, и в прямом и в переносном смысле, а также в противодействие России.

Во-вторых, через год, максимум через полтора, Аваков с высокой вероятностью не будет всесильным министром внутренних дел, возможно, вообще на какое-то время выпадет из большой политики.

Инициатива Путина относительно референдума в ОРДЛО (отдельных районах Донецкой и Луганской областей, – ред.) – это лишь новая тактическая декорация для продвижения старой идеи, суть которой заключается в том, что «ДНР» и «ЛНР» должны войти в состав Украины на правах широкой, почти неограниченной автономии. Таким образом Путин показывал Трампу свою конструктивность, готовность искать вроде бы новые способы разрешения конфликта на Донбассе. Но в том-то и проблема, что сам по себе этот референдум ничего не решает, а только усложняет процесс урегулирования конфликта на Донбассе.

С референдумом будут те же самые, и даже большие проблемы, чем с политической частью Минских соглашений. Украинская сторона не согласна на широкую автономию Донбасса, тем более при сохранении «ДНР» и «ЛНР», что категорически не приемлемо для Киева. Формулировку вопросов на референдум и процедуру его проведения надо будет согласовывать с Украиной, и вряд ли при этом будет найден компромисс. Украинская сторона настаивает, что любые выборы и референдумы на Донбассе могут быть легитимными, только если они проходят по украинским законам и организуются украинскими властями. Любые выборы и референдумы, которые проводятся «ДНР» и «ЛНР», не признаются Украиной и считаются противоречащими Минским соглашениям.

Автономия для Донбасса требует конституционных изменений. И в нынешнем и в будущем составе Верховной Рады не будет 300 голосов за предоставление автономии региону. Местный референдум об автономии для Донбасса противоречит украинским законам (запрещено выносить на местные референдумы вопросы общегосударственного значения и государственного устройства).

Такой референдум неприемлем для Украины и потому, что это может стать опасным прецедентом и вызвать цепную реакцию подобных референдумов и в ряде других регионов страны.

О миротворцах и выборах

– Около года продолжаются прения касательно ввода миротворцев ООН на Донбасс. А подвижек пока – ноль. Что мешает этому? Когда и на чьих условиях это может произойти (если вообще может)?

– Все упирается в жесткую непримиримую позицию России по этому вопросу. Напомним, что Кремль предлагает, чтобы миротворцы находились только на линии разграничения в зоне конфликта, и их функции ограничивались лишь охраной представителей миссии ОБСЕ. Но в миссии ОБСЕ говорят, что не нуждаются в такой охране. Самое главное – такой формат миротворческой миссии ООН никоим образом не способствует урегулированию конфликта на Донбассе.

Украина предлагает, чтобы это была полноценная миротворческая миссия, которая бы обеспечила и разоружение незаконных формирований, и безопасность в зоне конфликта в процессе выполнения Минских соглашений. Для этого миротворцы должны быть и на линии разграничения, и на территории ОРДЛО и на неконтролируемых сейчас участках украино-российской границы. И это должна быть полноценная вооруженная миссия, включая и полицейский контингент. Такой подход к функциям миротворческой миссии ООН на Донбассе поддерживают и остальные участники переговоров, за исключением России.

Почему не поддерживает Россия? Во-первых, она хочет сохранять контроль над Донбассом и в дальнейшем, а в случае введения в регион полноценной миротворческой миссии ООН, Россия такой контроль потеряет. Во-вторых, уже очевидно, что до завершения в Украине президентских и парламентских выборов Путин не будет идти ни на какие компромиссы и новые договоренности по Донбассу. В Кремле все еще надеются, что после выборов 2019 года политический ландшафт в Украине изменится в пользу России.

– Как будут использовать донбасскую тематику на выборах президента и парламента, намеченных на 2019 год, украинские политики и Кремль?

– Украинские политики будут использовать тему войны и мира, обещать мир и прекращение войны. Донбасскую проблематику в узком значении этого термина будут использовать лишь в избирательных округах Донбасса.

Кремль будет скрыто и косвенно помогать пророссийским кандидатам, а параллельно пытаться дестабилизировать ситуацию в Украине, разгонять негативные настроения и провоцировать разнообразные конфликты, максимально ослаблять государственные институты. Для давления на внутриполитическую ситуацию в Украине могут использоваться и военные действия на Донбассе.

О «Большой сделке»

– Ряд политологов заявляют, что между РФ и США есть некая «Большая сделка» чуть ли не о новом разделе мира (в стиле Ялтинских соглашений), где Украина в целом (и Донбасс – в частности) – разменная монета. Каково Ваше отношение к такой теории?

– Это конспирологический миф, существующий уже более трех лет. Появился он еще до победы Трампа на президентских выборах в США. Еще при президентстве Обамы высказывались предположения, что между США и Россией может произойти размен Сирии на Украину (Путин откажется от поддержки президента Асада в Сирии в обмен на возвращение Украины в сферу его влияния). До сих пор ничего подобного не произошло. Скорее, наоборот. Россия пошла на прямое военное вмешательство в Сирии, но при этом не ушла из Украины. Сейчас версия размена Украины на Сирию выглядит абсолютно фантастической и всерьез не рассматривается.

Путин действительно хотел бы договориться с США и Западом о разделе сфер влияния в обмен на сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом. В сентябре 2015 года он публично предлагал такое сотрудничество. Но ответа не получил. Более того, НАТО стало усиливать политику сдерживания России через усиление военного присутствия в европейских странах Альянса.

После избрания Трампа президентом США стало очевидным, что он хочет встретиться с Путиным и договориться с ним. Версия о «Большой сделке» получила новую подпитку. В последний раз ее активно обсуждали накануне встречи президентов США и России в Хельсинки в июле. Это была уже третья встреча Трампа и Путина и вторые достаточно большие переговоры между ними. И никаких явных признаков какой-либо «Большой сделки» до сих пор нет. При этом появляется немало «утечек» о темах переговоров и о предложениях российской стороны.

На мой взгляд, на данный момент нет никаких предпосылок для какой-либо «Большой сделки» между Трампом и Путин. Отношения между США и Россией за полтора года президентства Трампа не только не улучшились, а, напротив, значительно ухудшились. Фактически они переживают самый глубокий дипломатический кризис за все время существования независимой РФ, что проявляется во взаимных санкциях, отзыве дипломатов, закрытии консульств.

Трамп действительно хочет договориться с Путиным. Но в США идет расследование «российского следа» на президентских выборах в США в 2016 году – и Трамп не может себе позволить никаких необоснованных уступок Путину, иначе его заподозрят в том, что он расплачивается с россиянами за их поддержку на выборах двулетней давности. К тому же, между США и Россией существуют принципиальные разногласия по очень многим международным проблемам, в том числе по Крыму и Донбассу.

Поэтому я считаю абсолютно спекулятивными и надуманными утверждения о так называемой «Большой сделке» между США и Россией. Если бы она существовала, то мы бы уже увидели ее действие. А видим мы пока прямо противоположную ситуацию.

Отмечу еще одно принципиальное обстоятельство. Любая сделка по Украине без учета украинской политической ситуации и возможности реализовать такую договоренность будет обречена на провал. Вот примеры в подтверждение. 21 февраля 2014 года было подписано Соглашение об урегулировании политического кризиса в Украине. Но это соглашение не было принято активистами Майдана, а соратники Януковича восприняли его как акт капитуляции тогдашнего главы государства, который вечером того же дня сбежал из Киева. В итоге это соглашение утратило свое значение через несколько часов после подписания.

Второй показательный пример – Минские соглашения. И первые, и вторые Минские соглашения были подписаны в условиях агрессивных военных действий России против Украины и под дипломатическим давлением европейских партнеров Украины. Формально эти соглашения стали компромиссом. Но их политическая часть принципиально по-разному трактуется Россией и Украиной, а ряд пунктов критично воспринимается и значительной частью украинского общества, и многими депутатами парламента. По этой причине стало невозможным конституционное закрепление особого статуса ОРДЛО.

Так что, теоретически Путин и Трамп могут договориться по Украине о чем угодно. Но если эта договоренность не будет восприниматься украинским обществом, она не будет иметь перспективы реализации. Договариваться по Украине нужно только с участием Украины и с учетом настроений украинского общества и политического класса Украины.

О законах и важности компромиссов

– В Украине зимой был принят неоднозначный закон о реинтеграции Донбасса, запустивший, в частности, операцию Объединенных сил вместо АТО. Насколько выполняется этот закон и есть ли от него толк для реинтеграции неподконтрольных территорий?

– Медийное наименование этого закона – «о реинтеграции» – не соответствует сути и содержанию этого закона. Он не про реинтеграцию. Этот закон должен был легализовать использование Вооруженных Сил Украины для отражения российской агрессии, восстановления конституционного порядка и территориальной целостности Украины, зафиксировать факт российской агрессии и оккупации ОРДЛО, заменить режим АТО более адекватной правовой формой, соответствующей сути военно-политического конфликта на Донбассе. Юридически и организационно этот закон выполняется. Стратегически он соответствует интересам Украины.

– Какие основные ошибки, с Вашей точки зрения, совершила (и совершает) действующая власть касательно Донбасса (как неподконтрольной, так и подконтрольной территории)?

– На мой взгляд, корректнее говорить не о каких-то конкретных ошибках, а о традиционных проблемах – отсутствие системности и гибкости в политике на Донбассе, недостаточной адекватности в понимании настроений и ментальности жителей региона, недостатке финансовых ресурсов для решения проблем региона, низкой эффективности действий государственных органов в регионе, а также – о банальной коррупции.

– Что украинские власти реально могут сделать для реинтеграции Донбасса. И почему это не делается?

Вот именно, надо быть реалистами. Возможность нормальной реинтеграции Донбасса зависит не от украинских властей, а от Путина. Реальная реинтеграция Донбасса возможна только на условиях, приемлемых для Украины. Пойдет Путин на компромисс, приемлемый для Украины, тогда будет возможна и реинтеграция Донбасса.

Каким может быть приемлемый компромисс? В состав Украины возвращаются не «ДНР» и «ЛНР», а территории, которые ныне не контролируются Украиной. Процесс реинтеграции на основе Минских соглашений – это переходной период, который обеспечивается, контролируется и регулируется миротворческой миссией ООН. В процессе реинтеграции все учреждения «ДНР» и «ЛНР» ликвидируются.

Для того, чтобы миротворческая миссия ООН на Донбассе стала реальностью, Москва должна согласиться на то, чтобы эта миссия могла действовать на всех ныне неконтролируемых Украиной территориях Донецкой и Луганской областей, в том числе и на неконтролируемых Украиной участках украино-российской границы, а также на то, чтобы миротворческая миссия ООН взяла на себе функции обеспечения безопасности на этих территориях, что необходимо для последовательного выполнения Минских соглашений.

В свою очередь, Киев должен согласиться на участие представителей сепаратистских республик в переходных администрациях, а также на полноценное выполнение политической части Минских соглашений.

Ключевой идеей компромисса по миротворческой миссии ООН на Донбассе, на которую должны согласиться обе стороны, должна стать договоренность о создании переходной международной администрации, которая займется подготовкой местных выборов в конфликтном регионе (отдельных районах Донецкой и Луганской областей), обеспечением порядка и временного режима управления на этой территории до ее возвращения под контроль Украины. Международная администрация и ее основные подразделения должны возглавляться представителями миротворческой миссии ООН, но в ее состав также должны входить представители Украины и нынешних властей самопровозглашенных республик в отдельных районах Донецкой и Луганской областей (т.е. она должна быть трехсторонней по своему составу). Собственно в этом и должен заключаться «особый статус» этих территорий, но только на переходный период.

Реинтеграция Донбасса на российских условиях не принесет мира, напротив, она расширит зону конфликта на всю Украину. Реинтеграция Донбасса на российских условиях - это путь к дезинтеграции Украины, который приведет к повторению событий 2014 г. только в еще больших масштабах и в более трагичных формах.

Я напомню суть этого сценария: в состав Украины входят «ДНР» и «ЛНР» с почти неограниченной автономией, де-факто подчиняясь Москве, а не Киеву, но Киев платит за содержание этих «республик». Такой сценарий неприемлем для нынешнего руководства Украины, будет он неприемлем и для будущих руководителей. Тем более, что около трети украинцев вообще против любых соглашений с Путиным.

Те украинские, а точнее – пророссийские политики, которые готовы на мир на путинских условиях, к власти в Украине не придут. Аннексия Россией Крыма и оккупация части Донбасса лишила этих политиков примерно 4 миллионов потенциальных избирателей. А без этих голосов они не могут завоевать большинство ни на президентских, ни на парламентских выборах. И эти политики безбожно врут своим потенциальным избирателям, обещая быстрый и легкий мир.

– Известный журналист и публицист Виталий Портников в недавнем интервью заявил, что нужно быть готовым, что конфликт на Донбассе завершится через 20 лет или никогда. Какие Ваши прогнозы?

– Никогда не говори «никогда». И невозможно называть конкретные даты. Нет таких прогностических методик, которые позволили бы спрогнозировать завершение конфликта на Донбассе. Похожие конфликты в Грузии, а также между Азербайджаном и Арменией тянутся уже почти 30 лет. С другой стороны, есть примеры, когда «долгоиграющие конфликты» все-таки начинают разрешаться. Например, в Колумбии формула разрешения конфликта была найдена спустя 52 года после его начала. Конфликт в Северной Ирландии более-менее эффективно стали разрешать через 30 лет после его начала, и процесс этот еще продолжается.

В случае с Донбассом, как я уже отмечал, почти все зависит от Путина, а не от украинских руководителей. Если он будет настаивать на российском сценарии реинтеграции ОРДЛО в состав Украины, нынешняя ситуация может затянуться на многие годы.

Потенциально возможно прекращение огня в зоне конфликта при сохранении политического разделения Донбасса. Это сценарий превращения части Донбасса в некое подобие Приднестровья. На мой взгляд, это наиболее реалистичный сценарий возможного разрешения конфликта в ближайшей перспективе. Но и его вероятность пока менее 50%. К тому же, такой сценарий будет возможен только после президентских и парламентских выборов в Украине, и в том случае, если Путин посчитает это приемлемым для себя.